Увольнение армянских госслужащих, критиковавших правительство, не нарушило свободу слова. Такой вывод сделала Палата Страсбургского суда , рассмотрев 17 ноября 2016 года дело Карапетян и другие против Армении (жалоба № 59001/08). Шестью голосами против одного суд постановил, что не было нарушения статьи 10 (свобода выражения мнения) Европейской конвенции по правам человека.

Дело касалось увольнения четырех высокопоставленных государственных служащих в министерстве иностранных дел Армении, после того, как они подвергли публичной критике правительство после президентских выборов в Армении в феврале 2008 года. Заявители жаловались, что их увольнение нарушило их свободу слова.

Суд установил, в частности, что, хотя государственные служащие имеют право на свободу выражения мнения, национальные власти могут ограничить их свободу участвовать в политической деятельности для достижения цели - иметь политически нейтральный орган государственных служащих. Армянское законодательства, устанавливающее такое ограничение, сформулировано достаточно ясно, и выполняет требования точности и предсказуемости в соответствии с Европейской конвенцией. Кроме того, увольнение заявителей было основано на уместных и достаточных основаниях. И наконец, хотя увольнения были серьезными, они не были несоразмерными, - отметил ЕСПЧ.

Основные факты

Заявители - Владимир Карапетян, Марта Айвазян, Арагель Семирджян и Карине Африкян, армянские граждане, родившиеся в 1969, 1967, 1973 и 1954 годах, соответственно, проживают в Ереване.

В свое время заявители занимали различные должности в Министерстве иностранных дел, а именно: начальник Департамента информации и печати; Глава Отдела НАТО по контролю над вооружениями и международной безопасностью Департамента; Адвокат Европейского департамента и глава американо-канадского отдела Американского департамента. Дело связано с их увольнением после того, как они выступили с публичной критикой правительства после президентских выборов в Армении в феврале 2008 года.

После выборов оппозиционный кандидат Левон Тер-Петросян заявил, что выборы были сфальсифицированы. Общенациональные протесты организовали тысячи его сторонников.

23 февраля 2008 года несколько послов Армении в зарубежных странах опубликовали совместное заявление, выразив поддержку свободных и справедливых выборов, а также

поддержку протестующих. По словам армянского правительства, послы были уволены на следующий день.

24 февраля 2008 года заявители также выступили с совместным заявлением. Они выразили «возмущение против фальсификации избирательного процесса», и потребовали принятия рекомендаций, которые были сделаны международными организациями. Имена заявителей с их должностями стояли под заявлением. Об этом сообщили несколько СМИ.

25 февраля 2008 года и 3 марта 2008 года министр иностранных дел Армении подписал указы об увольнении заявителей. В качестве основания для увольнения, ссылался на разделы 40 и 44 Закона о дипломатической службе, в которых говорилось, что дипломат не имеет права использовать свое служебное положение и возможности в интересах партий и неправительственных организации, или для осуществления политической или религиозной деятельности.

Заявители возбудили гражданский иск, оспаривая их увольнение и добиваясь восстановления. В частности, заявители утверждали, что в постановления не было указано ни одного конкретного случая, когда их действия противоречили Закону; и что незаконно увольнять кого-то на основании его убеждений или мнений.

Административный суд отклонил иск 29 мая 2008 года, постановив, что увольнения заявителей было законными, потому что, сделав заявление, они по своей сути занимались политической деятельностью. Кроме того, суд пришел к выводу, что заявление касалось политических процессов, поскольку в нем содержалась политическая оценка выборов и связанных с ними событий; и что указав свои должности, заявители использовали свои служебные возможности; и что их увольнение соответствует Конституции. Заявители обжаловали решение, но в Кассационном суде 23 сентября 2008 года их обращение было признано неприемлемым.

Жалобы, процедура

Ссылаясь, в частности, на статью 10 (свобода выражения), заявители жаловались, что их увольнения с должности нарушило их свободу слова.

Постановление Европейского суда по правам человека

Статья 10 (свобода выражения мнения)

Суд пришел к выводу, что увольнение заявителей со своих постов представляло собой вмешательство в их право на свободу выражения мнения. Заявители признали, что увольнение преследовало законные цели (а именно, защиту национальной безопасности, общественной безопасности и общественного порядка). Тем не менее, они утверждали, что их увольнение не было предусмотрено законом, и не было необходимым в демократическом обществе.

Было ли вмешательство предписано законом

Суд пришел к выводу, что армянское законодательство сформулировано достаточно четко и точно, в соответствии с Конвенцией. В частности, соответствующие положение Закона о дипломатической службе гласит, что дипломат должен быть освобожден от должности, если он нарушает ограничения, изложенные в разделе 44, подраздел 1, пункт (с). Административный суд, видимо, нашел, что письмо заявителей подпадает под две категории, содержащихся в этом положении. Это были «прочая политическая деятельность» и «использование служебного потенциала и рабочих возможностей в интересах партий и неправительственных организаций.» Несмотря на то, что «прочая политическая деятельность» расплывчатое выражение, Суд постановил, что обе категории были достаточно четкими и предсказуемыми. В частности, заявители должны были знать, что публикация письма может попадать под данные ограничения; и, если у них были какие-либо сомнения в законности, они должны были получить юридическую консультацию или воздержаться от публикации заявления.

Было ли вмешательство необходимым в демократическом обществе

Суд отметил, что заявители распространили заявление, специально указав свои должности, в котором «возмущение» было выражено «против фальсификации избирательного процесса», и были выдвинуты «требования» - «предпринять срочные шаги для воплощения в жизнь рекомендаций» международных докладов.

Учитывая это, Суд не может ставить под сомнение приговор административного суда, что заявление касалось «политических процессов, поскольку в нем содержится политическая оценка выборов и послевыборных событий». Кроме того, внутренний суд принял во внимание право заявителей на свободу выражения мнения в своей общей оценке дела, таким образом, решение соответствовало требованиям Конвенции.

Суд отметил, что увольнения было во время политического кризиса, и подтвердил, что государственные служащие имеют право на свободу выражения мнения. Тем не менее, Суд также отметил, что национальные власти могут ограничить свободу гражданских служащих участвовать в политической деятельности, в целях достижения наличия политически нейтральной государственной службы. Принимая во внимание обстоятельства этого дела, Суд считает, что никаких доказательств представлено не было, чтобы поставило бы под сомнение правительственную оценка этого вопроса. Кроме того, хотя увольнение заявителей было серьезной мерой, она не была непропорциональной.

Таким образом, Европейский суд постановил, что увольнение было основано на уместных и достаточных основаниях, и было соразмерно законной цели. Поэтому не было нарушения статьи 10.

Особенностью является то, что адвокатам удалось обосновать невозможность исчерпания всех средств защиты на национальном уровне. то есть получить окончательные решения украинских судов, что является беспрецедентным случаем в практике принятия ЕСПЧ заявлений от Украины в свое производство. В заявлении в ЕСПЧ адвокаты обжалуют нарушение процедуры, оснований увольнения и законность принятия самого решения об увольнении в рамках люстрации в Украине.

«В частности, сделан акцент на нарушении ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, содержание которой касается незаконности пребывания в реестре люстрированных лиц без проведения судебной проверки», — отметила адвокат, председатель Национальной правовой палаты Анна Самойленко. Национальная правовая палата ранее заявляла, что люстрация в Украине проходит с грубыми нарушениями прав человека.

Жалоба в европейский суд по правам человека на незаконное увольнение

Заявитель работал в казначействе в должности начальника отдела. Приказом он был переведён на другую должность без его согласия.

К тому же, на нижестоящую должность.

Заявитель отказался перейти на новую должность и продолжал исполнять обязанности по прежней должности.

В последующем, приказом заявитель был уволен с работы, якобы, за неисполнение трудовых обязанностей. Заявитель просит признать нарушение Российской Федерацией. Присудить ему сумму компенсации материального и морального вреда. В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКАСтрасбург, ФранцияВ соответствии со статьёй 34 Европейской конвенции по Правам человека и статьями 45 и 47 регламента СудаСтороны:Заявитель: ________________Пол: ________Гражданство: ____________________Род занятий: ___________ года рождения: _____________место рождения: __________________________Адрес проживания: _____________________телефон: ______________; Против государства Российская ФедерацияО нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции «О защите гражданских прав и основных свобод» и статьи 13 Конвенции С __________ года я работал в казначействе в должности начальника отдела.

Сотрудница Арбитражного третейского суда Москвы, уволенная по собственному заявлению, попыталась вернуться обратно через суд.

Она доказывала, что ее вынудили подписать документы и предъявляла аудиозапись разговора с начальством, но суды двух инстанций в это не поверили: нет доказательств того, что заявление написано под давлением, а запись разговора сделана с нарушением законодательства. В октябре 2013 года О. Антипова устроилась на работу [название должности из судебных актов вымарано – авт.] в ООО «РКЦ Третейского суда», который больше известен под названием Арбитражный третейский суд Москвы.

29 декабря 2014 года она написала заявление об увольнении, с которым работодатель согласился (п.3 ч.1 ст.77 Трудового кодекса). Только Антипова в начале февраля 2015 года уходить передумала и отправилась в Кузьминский райсуд Москвы с иском (дело 2-1036/2015): она хотела восстановиться на работе, взыскать средний заработок за время вынужденного прогула и компенсацию морального вреда.

Юрий Бойко: увольнение судей может быть обжаловано в ЕСПЧ Редактировать

«Оппозиционный блок» не будет участвовать в голосовании за увольнение судей на внеочередной сессии парламента.

Об этом заявил лидер фракции Юрий Бойко в кулуарах Верховной Рады. «Огульно вносить в парламент вопрос увольнения судей, не зная, кто эти люди, и принимать решения в Верховной Раде — это очередная профанация», — заявил Юрий Бойко. «Решение, которое будет принято в Верховной Раде, может быть обжаловано в Европейском суде, и Украина будет вынуждена выплачивать судьям компенсацию только потому, что кому-то захотелось очень быстро в нарушение законодательства принять решение и втянуть парламент в очередную авантюру», — добавил Юрий Бойко.

«Наша фракция в свое время поддержала реформу судебной системы, потому что мы считали, что в Украине должен существовать профессиональный орган, который будет принимать решение.

Адвокатское бюро «БАРРИСТЕР»

Здравствуйте!

С вами снова адвокат Елена Владимировна Михайлова. Предлагаю Вашему вниманию, уважаемые читатели, интересную статью моих коллег: Увольняя работника - любителя горячительных напитков, следует помнить о том, что помимо самого факта нахождения на работе в состоянии опьянения, работодателю придется доказать наличие целого ряда обстоятельств.

Так, нужно будет подтвердить, что работник был замечен в нетрезвом сстоянии при исполнении им должностных обязанностей и именно в рабочее время.

Также придется соблюсти процедуру наложения дисциплинарного взыскания.

Можно ли обжаловать увольнение в еспч

Исковые заявления, и иные заявления, требующие процессуального решения, в том числе заявления (ходатайства) по конкретным делам, а также кассационные и апелляционные жалобы на решения суда по электронной почте и через раздел «Обращения граждан» не принимаются, поскольку действующим процессуальным законодательством предусмотрен иной порядок подачи таких заявлений и жалоб.

Отсутствие, например, объяснительной записки или доказательств ее затребования может поставить под сомнение правомерность увольнения. Николай Воробьев работал в организации слесарем-механиком. В один из рабочих дней начальник технической службы, общаясь с работником почувствовал от него запах спиртного.

В случае, если Вам интересна практика суда по той или

Можно ли обжаловать увольнение в еспч

Ратификация Россией Европейской конвенции о правах человека (далее Конвенция) ознаменовала новый период в развитии российской правовой системы.

Всю информацию о движении поданного Вами искового заявления (заявления, жалобы), а также о движении по гражданскому, уголовному или административному делу Вы можете получить в разделе «Судебное делопроизводство». В том же разделе Вы сможете ознакомиться с судебным актом, вынесенным по итогам рассмотрения конкретного дела, обезличенным в порядке, установленном законом.

За прошедшие 15 лет решения Европейского Суда по правам человека (далее ЕСПЧ) прочно вошли в категорию правовых актов, определяющих направление развития прав человека в XXI веке. Цель настоящей статьи - показать, что Европейский Суд является также инструментом защиты трудовых и пенсионных прав граждан.

Как показывает практика, обращения в ЕСПЧ часто связаны с нарушениями разумного срока исполнения уже вынесенного по делу судебного решения 1 , а также жалобами на несправедливость самого судебного решения по причине несоблюдения правовых принципов при проведении разбирательства. Кроме того, заявители доходят до Европейского Суда в случаях, когда, по их мнению, имеет место нарушение их прав на свободу, гарантированных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция). Напомним, РФ ратифицировала ее еще в 1998 году.

Ниже приведен обзор постановлений ЕСПЧ за 2009–2010 гг., в которых разъяснено, какие признаки свидетельствуют о несоблюдении правовых принципов и нарушении прав на свободу передвижения и объединения в профсоюзы.

Принцип равноправия сторон, или если в деле участвует прокурор

Обстоятельства дела 2 . В феврале 1998 г. К., проходящий военную службу, находился в отпуске. Однако ему отказали в приобретении бесплатного авиабилета ввиду значительной задолженности, образовавшейся у Минобороны РФ перед авиаперевозчиками. К. приобрел билет за собственные средства, ожидая, что работодатель позже возместит его расходы.

В сентябре 1998 г. К., уже как военный пенсионер, получил путевку в дом отдыха с выдачей воинских перевозочных документов, которые он реализовал.

В итоге руководство отказалось возместить ему расходы на авиабилет, приобретенный в феврале, поскольку он имел право лишь один раз в календарном году воспользоваться правом на бесплатный проезд к месту отдыха.

Попытка К. взыскать стоимость билета через суд не увенчалась успехом, поскольку он не представил доказательств факта своего обращения по воинским перевозочным документам.

В июне 2001 г. К. обратился в гарнизонный военный суд с жалобой на неправомерные действия воинских должностных лиц, связанных с заключением еще в 1996 г. договора между авиакомпанией и заказчиком, в данном случае – на начальника службы военных сообщений Уральского военного округа. Он просил признать этот договор от 1996 г. незаконным, а также возместить понесенные им убытки и моральный вред. Но 15.03.2002 получил отказ суда в связи с пропуском срока обращения в суд по неуважительной причине.

С кассационной жалобой К. обратился в окружной военный суд. На заседании суд заслушал заявителя, представителя помощника командующего войсками военного округа, а также прокурора отдела военной прокуратуры военного круга, выступившего с заключением на основании ГПК РСФСР, действовавшим на тот момент.

Однако К. не была предоставлена возможность прокомментировать это заключение, тем самым, по его мнению, имело место нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции вследствие несоблюдения принципа равенства сторон в суде кассационной инстанции.

Позиция ЕСПЧ. Принцип равенства сторон является одним из элементов более широкого понятия справедливого судебного разбирательства в значении п. 1 ст. 6 Конвенции. Он требует, чтобы каждая сторона имела разумную возможность представить свою позицию в условиях, которые не создают для нее существенного неудобства по сравнению с другой стороной.

В данном деле ЕСПЧ оценивал, соблюден ли беспристрастный баланс, который должен действовать между сторонами, с учетом участия прокурора в производстве.

Как указал ЕСПЧ, поддержка прокурором одной из сторон процесса может быть оправдана в определенных обстоятельствах (например, для защиты людей, которые признаны неспособными самостоятельно защищать свои интересы, или когда рассматриваемым правонарушением затрагиваются интересы большого количества лиц, или когда в защите нуждается имущество или интересы государства 3). Но в данном деле, как мы видим, оппонентами заявителя были государственные органы, чьи интересы в национальных судах защищались их представителями, по крайней мере, один из которых был юристом.

Прокурор предпочел поддержать в кассационной инстанции их позицию. Представляется, что в своем заключении по окончании судебного разбирательства он поддержал решение суда первой инстанции в отношении применения по данному делу предусмотренных законом сроков исковой давности.

ЕСПЧ не усмотрел причин, которые оправдывали бы участие прокурора в суде кассационной инстанции по обычному гражданскому делу. Поскольку не оспаривается то, что прокурор свое участие в производстве не ограничил простым заявлением об одобрении решения суда первой инстанции в отношении применения срока исковой давности, ЕСПЧ пришел к выводу, что принцип равенства сторон в настоящем деле не был соблюден. Соответственно, имело место нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции.

Принцип правовой определенности, или если судебный акт отменен в порядке надзора

Обстоятельства дела 4 . Офицер Вооруженных сил РФ в запасе Б. подал иск в отношении военного комиссариата области с требованием произвести перерасчет его пенсии на основании повышения положенного военнослужащим ядерного оружейного комплекса РФ суточного денежного пособия. 12.05.2003 суд иск удовлетворил и обязал военный комиссариат области увеличить пенсию Б.

В кассационном порядке решение не обжаловалось и вступило в законную силу. За время действия решения суда комиссариат выплатил заявителю 39 171,16 руб.

Однако в октябре 2003 г. военкомат области инициировал пересмотр судебного решения в порядке надзора, ссылаясь на недостаточные основания к увеличению пенсии Б. 08.12.2003 президиум областного суда отменил решение районного суда от 12.05.2003 как основанное на неверном применении материального права. Далее комиссариат потребовал взыскать с Б. суммы, выплаченные ему по решению суда от 12.05.2003, и суд удовлетворил это требование.

Позиция ЕСПЧ. Отмена вступившего в силу и подлежащего обязательному исполнению судебного решения путем его пересмотра в порядке надзора может привести к тому, что право сторон на судебную защиту станет иллюзорным, а принцип правовой определенности будет нарушен 5 .Отступления от этого принципа оправданы, только если они вызваны обстоятельствами существенного и неопровержимого характера. В таких случаях ЕСПЧ оценивает, в частности, был ли установлен справедливый баланс между интересами заявителей и необходимостью обеспечить надлежащее отправление правосудия, которая включает важность соблюдения принципа правовой определенности.

В рассматриваемом случае областной военный комиссариат не обжаловал судебного решения от 12.05.2003 в кассационном порядке. ЕСПЧ подчеркнул, что часто обнаруживает в российских делах нарушение права на суд, когда вступившее в силу и подлежащее исполнению судебное решение впоследствии отменяется постановлением суда высшей инстанции на основании заявления госслужащего или одной из сторон, хотя последняя не воспользовалась правом кассационного обжалования 6 .

ЕСПЧ не стал отклоняться от приведенных факторов и в настоящем деле, поскольку власти не указали каких-либо исключительных обстоятельств, которые воспрепятствовали ответчику поднять вопрос правомерности применения национального права в кассационном порядке.

Кроме того, ЕСПЧ отметил, что решение от 12.05.2003 отменено путем его пересмотра в порядке надзора на основании неверного применения норм материального права судом первой инстанции. Но при отсутствии в ранее принятом судебном решении существенных недоработок несогласие с ним одной из сторон нельзя признать обстоятельством существенного и неопровержимого характера, требующим его отмены и открытия повторного судопроизводства по иску заявителя.

К тому же была нарушена Протокола № 1 к Конвенции, поскольку в результате вынесения судебного решения от 12.05.2003 пенсия Б. существенно возросла, а отмена этого решения лишила его права пользоваться исполнительным производством по нему и возможности получать причитавшиеся по закону деньги. Более того, суд обязал Б. возместить ответчику уже полученную им в соответствии с решением от 12.05.2003 сумму.

При таких обстоятельствах, даже допустив, что вмешательство было правомерным и преследовало законную цель, ЕСПЧ посчитал отмену обязательного к исполнению судебного решения от 12.05.2003 путем его пересмотра в порядке судебного надзора непосильным бременем для Б.

Право на свободу передвижения, или если был допуск к гостайне

Обстоятельства дела 7 . С. проходил военную службу в воинских частях Вооруженных сил СССР (позже – РФ), дислоцированных на территории комплекса Байконур. Им был подписан типовой договор об оформлении допуска к государственной тайне, соответствующая часть которого предусматривала ограничения права выезда заграницу на пять лет. В мае 2004 г. он был уволен в запас в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе. Его служебный заграничный паспорт был изъят и уничтожен.

В ноябре 2004 г. С. обратился в паспортно-визовый отдел УВД РФ комплекса Байконур с заявлением о выдаче заграничного паспорта, но получил лишь уведомление о том, что его право на выезд за пределы РФ ограничено до августа 2009 г.

Согласно информации, представленной властями, дата последнего ознакомления С. с секретными сведениями – 16.12.2003, следовательно, срок возможного ограничения права на выезд – до 16.12.2008.

Военный суд признал отказ в выдаче заграничного паспорта правомерным. В кассационном порядке решение оставлено без изменения.

Позиция ЕСПЧ. С . жаловался на то, что после увольнения он из-за отсутствия заграничного паспорта не мог вернуться в Россию с территории комплекса Байконур, расположенного в Казахстане, а также посетить больного отца и могилу матери на Украине или выехать в другую безвизовую страну СНГ.

ЕСПЧ рассмотрел жалобу с точки зрения п. и ст. 2 Протокола № 4 к Конвенции.

Власти утверждали, что Н. не исчерпал внутригосударственных средств правовой защиты, поскольку не обращался в Межведомственную комиссию по рассмотрению обращений граждан РФ в связи с ограничениями их права на выезд из РФ.

ЕСПЧ в связи с этим указал, что заявление в эту комиссию представляет собой ходатайство в надзорный орган с предложением использовать его полномочия, если он сочтет это целесообразным. Причем разбирательство в случае возбуждения дела происходит исключительно между комиссией и заинтересованными должностными лицами. С. не смог бы принять участия в таком разбирательстве, а был бы лишь проинформирован о решении комиссии. Поэтому подобная жалоба не может считаться эффективным средством правовой защиты по смыслу Конвенции 8 .

По инициативе С. суды двух инстанций рассмотрели его жалобы по существу, но признали их необоснованными. Следовательно, по мнению ЕСПЧ, внутренние средства правовой зашиты были исчерпаны.

По существу жалобы ЕСПЧ отметил, что в соответствии с прецедентной практикой нормы п. и ст. 2 Протокола № 4 направлены на обеспечение каждому права на свободу передвижения в пределах своей страны и права направиться по своему выбору в ту страну, в которую его впустят. В частности, мера, посредством которой лицу отказано в использовании документа, позволяющего при его желании покинуть страну, представляет собой ограничение этого права по смыслу Протокола № 4 9 .

После увольнения С. в 2004 г. его служебный заграничный паспорт, который позволял ему выезжать заграницу, был изъят и уничтожен. Последующий отказ в выдаче ему нового заграничного паспорта до августа 2009 г. ЕСПЧ посчитал ограничением по смыслу Протокола № 4.

Относительно оправданности вмешательства ЕСПЧ отметил, что в целях соблюдения Протокола №4 такое вмешательство должно быть предусмотрено законом, преследовать одну или несколько целей, указанных в п. 3 этой статьи, и быть необходимым в демократическом обществе.

В данном деле возможность пятилетнего ограничения права С. на выезд после увольнения предусмотрена законами «О порядке выезда из РФ и въезда в РФ » и «О государственной тайне », а также его трудовым договором. Согласно заявлениям властей этот срок истекал 16.12.2008. Законных оснований для его продления до августа 2009 г. не было. Таким образом, ограничение выезда заграницу после 16.12.2008 не предусмотрено законом.

Следовательно, ЕСПЧ оценивал необходимость данного ограничения в отношении периода времени с момента увольнения заявителя в 2004 г. до 16.12.2008.

Суд согласился, что интересы национальной безопасности могут представлять собой законную цель при вмешательстве в права, признанные в Протокола № 4. Для проверки необходимости принятой меры требуется определить, преследовала ли она законную цель и не превысило ли вмешательство в защищаемые права ту грань, которая необходима для достижения этой цели.

ЕСПЧ уже рассматривал подобные ограничения с точки зрения условия пропорциональности в деле «Бартик против России» (№ 55565/00).

Так, запрет на поездки заграницу в частных целях имел целью воспрепятствовать заявителю в передаче информации иностранным гражданам, но в современном демократическом обществе такое ограничение не может служить достижению защитной цели, которое ранее было ему придано. Такой подход разделяет Комитет по правам человека ООН: условие необходимости и требование соразмерности не соблюдаются, например, если лицу препятствуют в выезде из страны лишь на основании того, что оно является носителем государственной тайны (п. 16 Общего комментария № 27 «Свобода передвижения», принятого Комитетом по правам человека 02.11.1999 в соответствии с п. 4 ст. 40 Международного пакта о гражданских и политических правах).

Обзор ситуации в государствах – членах Совета Европы показывает, что Россия остается единственным государством-участником, сохранившим ограничения на международные поездки в личных целях для лиц, которые ранее были допущены к сведениям, составляющим гостайну. Комитет по правам человека ООН осуждает применение подобных ограничений: лишение лица права на выезд из страны лишь на том основании, что оно осведомлено о государственной тайне, не соответствует условию необходимости и соразмерности. Тем не менее в России оспариваемое ограничение действует до сих пор.

Секретная информация, которой обладал Н., может быть передана различными способами, которые не требуют его присутствия за рубежом и даже прямого физического контакта с кем-либо.

Статус военнослужащего, присущий Н., и тот факт, что ему с 1999 г. было известно о возможности запрета, не повлиял на вывод ЕСПЧ, что данное ограничение не может выполнять защитной функции, которая была ему ранее предписана.

Прежде ЕСПЧ признавал, что права военнослужащих при особых обстоятельствах могут быть ограничены в большей степени, чем это было бы допустимо в отношении гражданских лиц, но такое ограничение должно быть во всех случаях соразмерным защитной функции.

В отличие от других норм Конвенции, подп. «d» п. 3 ст. 4 или п. 2 ст. 1, Протокола № 4 гарантирует каждому свободу передвижения и не проводит разграничения между гражданскими лицами и служащими вооруженных сил. Н. подвергался ограничению права на выезд заграницу в течение более чем пяти лет с момента увольнения со службы, то есть ему пришлось нести непропорциональное бремя, которое подрывало сущность его права в соответствии со Протокола № 4.

Таким образом, имело место нарушение Протокола № 4.

Право вступать в профсоюзы, или если имеются признаки дискриминации

Обстоятельства дела 10 . В 1995 г. в Калининградском морском торговом порту было создано отделение Российского профсоюза докеров (далее – РПД) как альтернатива Морскому профсоюзу. 32 члена нового объединения жаловались, что в 1997–2001 гг. власти допустили дискриминационную политику работодателя, нарушавшего их право на свободу объединений, которое гарантировано ст. и Конвенции. Более того, им было отказано в рассмотрении их жалобы на дискриминацию из-за отсутствия эффективного правового механизма во внутреннем законодательстве.

Заявители утверждали, что их членство в РПД отрицательно сказалось на их работе и оплате труда, работодатель использовал различные меры давления, чтобы отделить их от коллег, не принадлежавших к профсоюзу. Они ссылались на назначение членов РПД в специальные бригады, что было подтверждено главными управляющими Калининградского морского порта в устных и письменных замечаниях, представленных в суд.

В решении от 22.03.2000 суд постановил, что жалоба на дискриминацию была необоснованной, потому что заявители не смогли доказать наличия умысла в их дискриминации со стороны руководства. Однако присудил им компенсацию в виде разницы заработных плат за два месяца после перевода их в новые бригады.

Тем самым данное решение суда подтверждало сам факт уменьшения их зарплат (размеры этих зарплат всегда был значительно ниже, чем в других бригадах). Они также ссылались на предвзятое проведение аттестации на знание правил безопасности и предвзятые решения об увольнении в связи с сокращением штата.

Позиция ЕСПЧ. Пункт 1 ст. 11 Конвенции предоставляет свободу профсоюзам. Слова «для защиты их интересов» в п. 1 ст. 11 Конвенции направлены на защиту профессиональных интересов членов профсоюза, деятельность и развитие профсоюзов.

ЕСПЧ отметил, что заявители получили государственную защиту от единичных мер работодателя, которые, как власти полагали, нарушали их права. Таким образом, национальные суды постановили взыскать возмещение в размере двухмесячной заработной платы за их назначение в бригады, состоящие только из членов РПД, что, как утверждалось, повлияло на уменьшение их заработков.

Предвзято проведенная, как заявлялось в материалах дела, аттестация на знание правил безопасности была повторно организована по приказу ГИТ. Прокурор установил, что уменьшение рабочих часов является произвольным, за чем последовало присуждение выплаты потерянной заработной платы и компенсация морального вреда судом, действующим по нормам национального права. Потерянная в августе–сентябре 1999 г. заработная плата и моральный вред были также компенсированы решением суда от 24.05.2002.

Руководство порта в декабре 2000 г. предложило портовым рабочим выгодный перевод во вновь организованную дочернюю компанию (далее – ТПК). Исключение составили лишь члены РПД.

С января 2001 г. все погрузочные работы в порту велись ТПК, заработная плата рабочих РПД значительно снизилась, а в феврале 2002 г. 22 портовых рабочих были уволены. РПД подал гражданский иск против порта и ТПК, требуя восстановить членов РПД в их должностях, выплатить недополученный заработок и возместить моральный вред. 24.05.2002 иск был удовлетворен.

07.10.2002 суд установил, что ответчик не смог исполнить этого решения суда и обязал его возместить работникам невыплаченную заработную плату и моральный вред.

Большинство судебных инстанций также присуждали компенсацию отдельным членам профсоюза, пострадавшим от действий работодателя.

Более того, суды рассмотрели жалобы заявителей в связи со специальным переводом в ТПК, предложенным их коллегам, и взыскали в их пользу недополученные заработные платы, а также восстановили их в должности.

Что же касается материального аспекта права на объединения, предусмотренного Конвенции, то служащий или рабочий свободен вступать или не вступать в профсоюз без применения каких-либо санкций или препятствий в отношении него. ЕСПЧ считает особенно важным, что лица, подвергшиеся дискриминационному отношению, должны быть обеспечены возможностью его обжалования и иметь право обратиться в суд для возмещения убытков и удовлетворения своих требований.

Таким образом, в соответствии со ст. и Конвенции государства обязаны построить свою судебную систему так, чтобы она обеспечивала действительную и эффективную защиту от антипрофсоюзной дискриминации.

В данном деле порт использовал различные методы для того, чтобы подстрекать рабочих отказаться от членства в профсоюзе, включая их распределение в специальные рабочие бригады с ограниченными возможностями заработка, увольнения, которые впоследствии признавались судами незаконными, уменьшение заработной платы, дисциплинарные взыскания, отказ восстановить в должности после вынесения решения судом и т.д.

В результате всех перечисленных противоправных действий работодателя число членов РПД уменьшилось с 290 в 1999 г. до 24 в 2001 г.

Таким образом, явно негативные последствия, которые повлекло членство заявителей в РПД, были достаточными для возбуждения дела о дискриминации в отношении прав, гарантированных ст. 11 Закона о профсоюзах.

Однако суды в двух стадиях судопроизводства отказались рассматривать жалобы заявителей на дискриминацию, постановив, что наличие дискриминации может быть установлено только в уголовном судопроизводстве, а в порядке гражданского судопроизводства требования заявителей не могут быть рассмотрены.

Но принципиальная недостаточность уголовных средств правовой зашиты означает, что принцип личной ответственности требует доказательств, не вызывающих обоснованных сомнений в наличии прямого умысла со стороны одного из руководителей компании дискриминировать членов профсоюза. Неспособность установить наличие подобного умысла привела к вынесению решений о прекращении уголовного дела. ЕСПЧ не убежден, что уголовное преследование, которое зависело от способности прокуратуры раскрыть и доказать прямой умысел, направленный на дискриминацию членов профсоюза, могло привести к возмещению убытков от заявленной дискриминации.

В качестве альтернативы гражданское судопроизводство позволило бы выполнить гораздо более деликатную задачу – возмещения заявителям убытков и рассмотрения всех аспектов отношений между ними и их работодателем, включая суммарный эффект различных механизмов, используемых последним для склонения портовых рабочих к выходу из РПД.

Если принять во внимание объективный результат поведения работодателя, приходишь к выводу, что отсутствие подобной защиты явно могло вызвать страх потенциальной дискриминации и препятствовать вступлению других лиц в профсоюз, способствуя исчезновению РПД и тем самым негативно влияя на право на свободу объединений.

Из сказанного следует, что имело место нарушение ст. 14 и Конвенции.

С текстами всех постановлений Европейского Суда по правам человека, упомянутых автором в данном материале, подписчики «ТС» могут ознакомиться в Базе судебных решений по трудовым спорам.

Внимание – на Конвенцию

«2. Каждый свободен покидать любую страну, включая свою собственную.

3. Пользование этими правами не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности или общественного спокойствия, для поддержания общественного порядка, предотвращения преступлений, охраны здоровья или нравственности, или для защиты прав и свобод других лиц...».

________________________
1 См.: Карамышева О.В. Практика ЕСПЧ, или Когда судебные решения не исполняются в разумный срок // Трудовые споры. 2011. № 11.

2 Постановление ЕСПЧ от 01.04.2010 № 5447/03 «Королев против РФ».

3 Постановление ЕСПЧ от 15.01.2009 № 42454/02 «Менчинская против РФ».

4 Постановление ЕСПЧ от 12.02.2009 № 17472/04 «Бодров против РФ».

5 Постановление ЕСПЧ от 24.07.2003 № 52854/99 «Рябых против России».

6 См., напр.: постановление ЕСПЧ от 02.11.2006 № 14502/04 «Нелюбин против России».

Незаполненный формуляр жалобы в Европейский Суд по правам человека можно найти .

Коммуницированные жалобы

Жалоба на нарушение статьи 3 Конвенции условиями содержания заявителя в СИЗО. Производство по жалобе прекращено Решением ЕСПЧ от 04 декабря 2019 г. в связи с примирением заявителя с властями, предложившими ему выплатить компенсацию в размере 7 тыс. евро.

Это единственный представленный на этой странице пример жалобы, которая сопровождается дополнением с более подробным обоснованием нарушений. Жалоба была подана в 2014 г., когда только появился новый формуляр, к которому стало возможно прикладывать такие дополнения. Однако я давно отказался от прикладывания к жалобам дополнительных обоснований нарушений и всё и всегда, независимо от сложности обстоятельств дела и нарушений, умещаю непосредственно в формуляр жалобы. Это требует больше времени. Однако работники Секретариата не обязаны изучать дополнения к жалобам. Кроме того, всё действительно важное в любом случае должно быть написано непосредственно в формуляре. А если речь идёт о чем-то не настолько важном, то ему вообще нечего делать в жалобе, в т.ч. в дополнении к ней.

Ещё одна жалоба от имени юридического лица. На примере этой жалобы также можно посмотреть, как оформлять продолжение списка приложений, когда он не умещается на 12-й странице формуляра (см. 14-ю страницу). По этой вы можете скачать шаблон, в котором удобно оформлять продолжение списка приложений. В правой колонке указывается номер страницы, на которой начинается соответствующий документ. Перед распечаткой границу таблиц можно полностью убрать (в файле она сделана максимально бледной, но сохранена, чтобы было удобнее ориентироваться в таблице).

Жалоба на нарушение в отношении политической партии статей , (свобода выражения мнения), (свобода объединений), в сочетании со статьями 10 и 11 Конвенции и (право на обжалование во второй инстанции решения, вынесенного по существу предъявленного уголовного обвинения), поскольку после предъявления обвинения в экстремизме, которое заявитель считает уголовным по смыслу Конвенции, в т.ч. с учетом того, что в результате признания этого обвинения обоснованным заявитель был ликвидирован, он не смог добиться ни в одном из судов рассмотрения по существу вопроса о том, было ли экстремистским содержание листовок, из-за которых он был ликвидирован. Верховный Суд РФ, ликвидировавший заявителя, обосновал свои выводы исключительно другими судебными актами, в которых уже был сделан такой вывод, не рассматривая этот вопрос самостоятельно и отказался рассматривать аргументы заявителя о том, что речь идет не об экстремизме, а о допустимой критике властей, т.е. о свободе выражения мнения. Судебные же акты, со ссылкой на которое вынесены решения Верховного Суда РФ в рамках разбирательства о ликвидации заявителя, были приняты без участия последнего и также без содержательного рассмотрения его аргументов в пользу отсутствия признаков экстремизма. Поскольку ликвидация заявителя повлекла снятие его кандидата с выборов в орган законодательной власти субъекта РФ, жалоба также подана на нарушение предусмотренного права на свободные выборы. Жалоба подана в мае 2017 г. и по состоянию на конец 2019 г. ожидает рассмотрения на первом этапе разбирательства.

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:

100% +

3.2. Обжалование незаконных увольнений на основании ст. 8 о праве на уважение частной жизни и ст. 9 о праве на свободу мысли, совести и религии

Ст. 9 Европейской конвенции сформулирована аналогично ст. 8 и допускает вмешательство в осуществлении права на свободу мысли, совести, религии, когда это предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. В отличие от ст. 8 п. 2 ст. 9 допускает введение ограничений данных прав в отношении лиц, входящих в состав вооруженных сил, полиции или административных органов Государства.

Как следует из практики Суда по рассмотрению дел о незаконном увольнении на основании ст. 8 и ст. 9 Европейской Конвенции, в каждом случае Суд должен определить, в какой степени должно Правительство устанавливать разумную политику для обеспечения уважения различным религиозным убеждениям, верованиям на рабочем месте, взвесив при этом права заявителей и законных интересов их работодателей104
Overview of the Court’s case-law on freedom of religion. ECtHR, Research division. Council of Europe, 2011. P. 22.

3.2.1. Для примера нахождения Судом баланса между правами работника на свободу совести и правами работодателя приведем дело, хотя и не связанное с увольнением, но демонстрирующее подход Суда к вопросам проявления работником его принадлежности к религии. В деле Dahlab v. Switzerland105
ECtHR, DAHLAB v. SWITZERLAND (42393/98) 15/02/2001.

Заявитель обжаловала запрет работодателя на ношение платка, предписанного законами Ислама. Заявитель работала учителем в начальной школе, и на протяжении нескольких лет свободно носила на голове платок во время работы. Суд посчитал заявление необоснованным, поскольку вмешательство в право заявителя было посчитано законным и обоснованным, т. к. ее ученики были в возрасте от 4 до 8 лет, т. е. в возрасте, когда они наиболее подвержены влиянию со стороны. Решение работодателя было продиктовано желанием оградить детей от влияния, которое могло быть оказано проявлением учителями своих религиозных чувств.

3.2.2. В недавнем решении по делу Eweida and Others v. the United Kingdom106
ECtHR, Eweida and Others v. the United Kingdom (N 48420/10) 15.1.2013.

Суд рассмотрел четыре заявления работников о нарушении работодателями их прав, предусмотренных ст. 9 Европейской конвенции. Первая заявитель была отстранена от работы авиакомпанией British Airways за ее отказ удовлетворить требование работодателя снимать в течение рабочего дня нательный крест, продиктованное общими требованиями к форме работников. Работник была отстранена от работы до принятия изменений в эти требования, которые теперь позволяли носить нательный крест. При этом работодатель отказался возместить заявителю заработную плату, не полученную за время отстранения от работы. При обращении заявителя в национальный суд, в первой инстанции ее требования были удовлетворены, но решение было отменено вышестоящим судом.

Европейский суд признал в действиях Великобритании нарушения ст. 9 Конвенции, несмотря на то, что заявитель была работником частной компании. Суд посчитал, что национальные власти не обеспечили заявителю надлежащую защиту ее права исповедовать свою религию, в нарушение позитивного обязательства в соответствии со статьей 9. Суд постановил, что хотя установление единых требований к форме сотрудников можно признать законной целью, национальные суды переоценили ее значение в данном деле. Ношение скромного нательного крестика не могло негативно повлиять на бренд British Airways.

Полагаем, что в этом деле важно признание судом нарушения конвенции в условиях, когда оспариваемые нарушения имели место в частной компании, что, на наш взгляд, расширяет возможности обжалования незаконных действий Российских работодателей .

Особый интерес представляют третий и четвертый заявители по этому делу. Ms Ladele, исповедующая христианскую религию, занимала должность регистратора браков с 2002 года, в 2005 году в Великобритании вступил в силу закон, позволяющий заключать браки между лицами одного пола. Поскольку заключение однополых браков противоречило религиозным убеждениям заявителя, она отказалась их регистрировать и была подвергнута дисциплинарному взысканию и переведена на другую должность, не связанную с регистрацией браков, но временного характера. Заявитель утверждала, что в отношении нее работодателем были нарушены нормы ст. 9 и ст. 14 Конвенции.

Четвертый заявитель – Mr McFarlane, также исповедовал христианскую религию, занимал должность консультанта в компании, оказывающей услуги психологической поддержки и консультирования семейным парам, в том числе однополым. В результате отказа консультировать гомосексуальные пары он был уволен, решение работодателя было поддержано национальными судами.

В решении вопроса о соответствии вмешательства требованиям, установленным п. 2 ст. 8 и п. 2 ст. 9 суд подчеркнул, что преследуемая национальными властями цель обеспечения равного обращения с однополыми парами была законной. При решении вопроса о соразмерности средств достижения этой цели в этих конкретных случаях суд отметил, что исходя из практики, в случае конфликта разных прав, предусмотренных конвенцией, государства обладают широкой степенью усмотрения при их разрешении. Суд посчитал, что национальные власти, отклонившие иски заявителей, не вышли за пределы своего усмотрения, поэтому не нарушили норм Конвенции. 3.2.3. В другом деле Ivanova v. Bulgaria107
ECtHR, Ivanova v. Bulgaria (52435/99) 12.4.2007.

Суд признал незаконным увольнение учителя, решив, что, несмотря на соблюдение норм трудового законодательства и законный предлог для увольнения, реальной причиной стала ее принадлежность к религиозной организации, обладавшей незаконным статусом из-за отказа властей в регистрации. Увольнение было произведено на основании несоответствия заявителя занимаемой должности, т. к. требовалось высшее образование, которого у нее не было. При принятии данного решения основное внимание суда было сосредоточено на поведении властей в отношении данной религиозной организации, на попытках принуждения заявительницы к выходу из ее состава. Суд посчитал установленной причинную связь между данными актами властей и последующим увольнением заявителя, хотя эта связь была не столь очевидной.

Говоря о данном деле, хотелось бы отметить внимание суда к деталям, казалось бы, не связанным непосредственно с увольнением. Такой широкий подход к делам о незаконном увольнении редко встретишь в Российских судах, особенно когда увольнение было оформлено в четком соответствии с законодательством.

3.3. Обжалование незаконных увольнений на основании ст. 10 о праве на свободу выражения мнения

Данная категория дел особенно сложна, поскольку формулировка ст. 10 отличается от предыдущих статей возможностью не только ограничения права, но наличия определенных формальностей, условия, ограничений или санкций, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе. Кроме того, в статье подчеркивается, что осуществление этих свобод налагает обязанности и ответственность.

Учитывая широкие возможности ограничения данных прав, можно сделать вывод о том, что государствам предоставляется особенно широкая степень усмотрения в их реализации и защите. В случае вмешательства в право, предусмотренное ст. 9, Государство должно доказать, что оно было законно, необходимо в демократическом обществе, соразмерно преследуемой законной цели.

3.3.1. В качестве примера приведем решение по делу Vogt v. Germany108
ECtHR, Vogt v. Germany (17851/91) 26.09.1995.

В котором Суд, признав вмешательство законным, посчитал его несоразмерным преследуемой цели. Заявитель обжаловала свое увольнение за отсутствие лояльности. Она занимала должность учительницы немецкого и французского языков и была активным членом оппозиционной политической партии. Как следовало из материалов дела, она не пользовалась служебным положениям для распространения своих политических убеждений среди школьников. Согласно немецкому законодательству лояльность было обязательным условием нахождения на государственной службе, к которой относилась, в том числе, должность учительницы. В результате отказа выйти из политической партии, заявитель была уволена. Решение работодателя было обжаловано в национальных судах, но в удовлетворении требований о признании увольнения незаконным было отказано.

Федеральный Конституционный суд Германии, рассматривая вопрос о соответствии Конституции возможности увольнения по политическим мотивам, признал конституционной норму о лояльности государственных служащих. Европейский суд, рассматривая это дело, установил нарушения ст. 10 и 11 Конвенции, оставив обвинение в нарушении ст. 14 без рассмотрения, поскольку заявитель не заявил об этом непосредственно перед судом (пар. 69). Суд, признав в целом законным и обоснованным требование политической лояльности от государственных служащих Германии, принимая во внимание исторические особенности ее развития как «демократии способной защищаться» (democracy capable of defending itself) постановил, что степень ответственности заявителя (ее увольнение) не была соразмерна преследуемой законной цели охраны конституционного правопорядка.

Таким образом, Европейский суд подчеркнул необходимость соразмерности между мерой ответственности и тяжестью нарушения, а также важность индивидуального подхода к реализации положений законодательства, учитывая обстоятельства конкретного дела.

3.3.2. В деле Кудешкина против России109
ECtHR, Kudeshkina v. Russia (29492/05) 26-02-2009, решение на русском языке доступно по адресу http://europeancourt.ru/uploads/ECHR_Kudeshkina_v_Russia_26_02_2009.pdf (доступ 20.09.2014).

Увольнение заявителя – судьи Московского городского суда, было также признано несоразмерным. Кроме того, было подчеркнуто, что данная мера не была необходима в демократическом обществе и не был соблюден баланс публичных интересов защиты судебной власти и частного права на свободу выражения мнения. Заявитель была уволена с должности судьи в качестве дисциплинарной меры за критику председателя суда и публичного утверждения о том, что на нее оказывалось давление при рассмотрении ею уголовного дела о злоупотреблениях инспектора милиции. После безуспешных попыток обжалования решения на национальном уровне О. Кудешкина обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Европейский суд, рассматривая дело, признал, что увольнение было вызвано её заявлениями в средствах массовой информации. Соответственно, обжалуемая заявительницей мера публичных властей, предпринятая против нее, по сути, относится к свободе выражения мнения. Оценивая обоснованность вмешательства, Суд отметил, что оно было законным (в том смысле, что произведено в соответствии с национальным законодательством) и более глубоко исследовал вопрос о том, было ли вмешательство необходимо в демократическом обществе. Суд признал, что свобода выражения мнения должна распространяться, в том числе, на государственных служащих. В то же время Суд напомнил о том, что работники обязаны соблюдать лояльность по отношению к своим работодателям, проявлять сдержанность и осмотрительность. Судьи при выражении своего мнения должны делать это «со сдержанностью и соблюдением правил приличия». Исследование обстоятельств дела убедило Суд в том, что заявитель имела основания для выступления с критикой в адрес председателя суда. Было отмечено, что в своем выступлении, которое впоследствии стало основанием увольнения, заявитель подняла крайне важный вопрос, составляющий интерес для общества, и этому вопросу в демократическом обществе надлежит быть открытым для свободного обсуждения. Согласно практике Европейского суда политические выступления пользуются большей защитой на основании ст. 10 Конвенции. В связи с этим выступление заявительницы было оценено как добросовестный комментарий по вопросам высокой общественной значимости.

Европейский Суд решил, что порядок наложения на заявительницу дисциплинарного взыскания не обеспечил важные процессуальные гарантии, поскольку было отказано в перенесении рассмотрения дела в другой суд. Кроме того увольнение было посчитано Судом несоразмерно суровым взысканием. Было отмечено, что такое наказание, несомненно, может отвадить других судей в будущем – под страхом лишиться должности судьи – выступать с заявлениями, содержащими критику государственных учреждений или политики. На этих основаниях Суд решил, что национальные власти не соблюли правильный баланс между необходимостью защитить авторитет судебной власти, репутацию или права других лиц, с одной стороны, а с другой – защитить право заявительницы на свободу выражения мнения.

3.3.3. В деле LOMBARDI VALLAURI v. ITALY110
ECtHR, LOMBARDI VALLAURI v. ITALY (39128/05) 20/10/2009.

При рассмотрении заявления о том, что незаключение договора на новый срок было обусловлено философскими взглядами заявителя и, следовательно, нарушило его права, предусмотренные ст. 10 Конвенции, Суд использовал отработанный механизм: установил было ли вмешательство в права, предусмотренные ст. 10, исследовал вопрос о его законности. Новым в данном деле было выделение процессуальной части гарантий, предусмотренных ст. 10. Именно в данной части Суд определил нарушение. Для большей ясности рассмотрим обстоятельства дела. С 1979 г. заявитель читал лекции по философии права на факультете юриспруденции Католического университета Святого сердца в Милане на основании ежегодно возобновляемого договора. Когда была объявлена вакансия на должность преподавателя на 1998/1999 учебный год, заявитель подал свои документы. Конгрегация католического образования, институт Ватикана, сообщила ректору университета, что некоторые взгляды заявителя «находились в прямом противоречии с католическим учением» и что «в интересах истины и благополучия студентов и университета» заявителю не следует там больше преподавать. Комиссия факультета провела заседание и, отметив, что Ватикан не одобрил назначение заявителя, решила не рассматривать его кандидатуру. Жалобы заявителя в региональный административный суд и Государственный совет были отклонены.

Суд установил, что вмешательство в права заявителя было предусмотрено законом и могло быть обусловлено защитой интересов других лиц. Однако при принятии решения Университет не предоставил достаточного обоснования тому, как взгляды заявителя, которые предположительно противоречили взглядам католической церкви, могут повлиять на интересы Университета. Кроме того, было отмечено, что национальный суд должен был отметить недостатки обоснования отказа в рассмотрении кандидатуры заявителя. Суд решил, что заинтересованность университета в обеспечении обучения на основе католического учения не должна была нарушать саму суть процессуальных гарантий, предоставленных заявителю статьей 10 Конвенции. Вмешательство в его право на свободу выражения мнения не было необходимым в демократическом обществе и нарушило ст. 10 Конвенции в ее процессуальной части.

Полагаем, что позиция Суда, изложенная в данном решении может быть истолкована в рамках трудового права, как требование ясного обоснования решения работодателя, когда такое решение затрагивает права работника, предусмотренные Европейской Конвенцией.

3.4. Обжалование незаконных увольнений на основании ст. 11 о праве на свободу собраний и объединений

3.4.1. В качестве примера приведем дело Redfearn v United Kingdom 111
ECtHR, Redfearn v United Kingdom, (47335/06) 6.11.2012.

Рассмотренное в 2012 году по заявлению британского водителя, уволенного в связи с его политическими взглядами. Поскольку заявитель был уволен из частной компании, внимание Суда было сосредоточено на выполнении Государством позитивной обязанности по созданию эффективной системы защиты права на свободу объединения в данном случае в контексте увольнения по мотивам принадлежности к политической партии. Суд установил, что заявитель не смог воспользоваться национальными средствами защиты от незаконного увольнения, поскольку его стаж у работодателя составлял менее одного года. Согласно британскому законодательству незаконное увольнение может быть обжаловано в случае, если трудовой стаж работника на данном предприятии составляет не менее одного года. Суд посчитал, что данная норма, в случае увольнения в связи с политическими взглядами лица, нарушает ст. 11 Европейской конвенции. Данный вывод Суда привел практически немедленно к пересмотру национального правила и уже в 2013 году был изменен Закон о трудовых правах, который, по сути, является основой трудового права Великобритании. Согласно новой формулировке112
Enterprise and Regulatory Reform Act 2013, http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2013/24/section/13/enacted

При обжаловании увольнения, обусловленного или связанного с политическими взглядами работника и его принадлежностью к политическим организациям, не требуется наличие годового трудового стажа.

Данное дело наглядно показывает значимость практики Европейского суда для трудового права, причем не только материального, но и процессуального. Кроме того Европейский Суд еще раз подчеркивает значимость процессуального момента для эффективной реализации и защиты прав граждан.

3.5. Рассмотрение дел о незаконных увольнениях в свете нарушений ст. 6 Конвенции о праве на справедливый суд и ст. 13 о праве на эффективное средство правовой защиты (процессуальный аспект защиты)

3.5.1. Одно из первых дел о нарушении ст. 6 КПЧ при рассмотрении спора об увольнении в национальном суде было рассмотрено Судом в 1981 году. Заявитель по делу BUCHHOLZ v. GERMANY113
ECtHR, BUCHHOLZ v. GERMANY (759/77) 06/05/1981.

Обжаловал длительность рассмотрения дела о незаконном увольнение по сокращению. Суд установил, что длительность рассмотрения спора в судах трех инстанций составила 4 года и 9 месяцев. Отмечая чрезмерную длительность процесса, Суд установил, что причинами задержки были объективные факторы перегруженности Апелляционного суда в тот сложный для Германии период, а также поведением истца в процессе. В связи с этими обстоятельствами Суд постановил, что задержки в рассмотрении дела не составляют нарушения п. 1 ст. 6 Европейской конвенции (право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок).

Более поздние решения о нарушениях ст. 6 при рассмотрении дела о незаконном увольнении часто сопровождаются требованиями о признании нарушения права на уважение частной жизни, гарантированное ст. 8 Конвенции. Эта тенденция легко объяснима. В большинстве стран Совета Европы решения Европейского суда являются основанием для пересмотра дел. В случае установления лишь процессуальных нарушений при рассмотрении дела о незаконном увольнении, оно может быть пересмотрено с учетом замечаний Европейского суда. Но поскольку в таких случаях Суд не высказывает правовых позиций по поводу самого увольнения, то национальный суд может вынести то же решение, исправив лишь процессуальную часть. Если же заявитель указывает на то, что увольнением было нарушено его право на уважение частной жизни, Суд будет исследовать обстоятельства увольнения и проверять его на соответствие положениям Конвенции. При признании увольнения противоречащим положениям Конвенции Суд, в некотором смысле, обязывает национальные суды признать увольнение незаконным. Следовательно, учитывая сложившуюся практику рассмотрения споров об увольнении на основании статьи о праве на уважение частной жизни, более дальновидно, даже в случае очевидных процессуальных нарушений, указывать в заявлении на нарушение как ст. 6, так и ст. 8 Конвенции.

Интересно отметить, что наибольшей «дальновидностью» отличаются заявители-судьи. Европейский суд рассматривал несколько дел об увольнении судей по заявлениям против Украины и Турции.

3.5.2. В деле Özpinar против Турции114
ECtHR, Özpinar v. Turkey (20999/04) 19-10-2010.

Увольнение судьи было признано противоречащим Европейской конвенции, поскольку данное вмешательство в право на уважение частной жизни не было соразмерно преследуемой законной цели. Заявитель была уволена за умаление чести и достоинства профессии. Дисциплинарное разбирательство установило, что она, предположительно, находилась в близких отношениях с адвокатом, клиенты которого, очевидно, получали в результате благоприятные решения с ее стороны, а также неоднократно опаздывала на работу и придерживалась неподходящего стиля в одежде и макияже. Информация, полученная в ходе расследования, не была сообщена заявителю. В данном решении Суд подчеркнул, что понятие частной жизни не исключает профессиональной деятельности, ограничения в этой сфере влияют на развитие отношений с другими людьми и, следовательно, на социальную сторону личности. Кроме того, было отмечено, что ст. 8 подразумевает также право на защиту репутации. При этом вмешательство в право заявительницы могло быть оправдано законной целью установления ограничений в отношении судей для сохранения их независимости и поддержания авторитета их решений. Суд отметил, что принятие решений в силу личной заинтересованности может быть основанием для увольнения судьи, но дисциплинарное расследование не аргументировало данное обвинение, делая акцент на поведении судьи вне работы. Было подчеркнуто, что заявитель была лишена процессуальных гарантий, в то время как каждому судье, уволенному по основаниям, связанным с частной или семейной жизнью, должно быть обеспечено беспристрастное слушание его дела независимым судом в состязательном процессе. На этом основании Судом было установлено нарушение ст. 8, поскольку вмешательство не было соразмерно преследуемой законной цели, а также ст. 13 в совокупности со ст. 8 в части невозможности обжаловать увольнение.

Полагаем, что для российской практики имеет значение позиция Суда о необходимости расследования, которое взвесит все детали нарушения, поскольку аргументация увольнения в национальном суде будет служить одним из источников определения соразмерности вмешательства.

3.5.3. В рассмотренных Европейским судом делах о незаконных увольнениях особняком стоит недавнее дело Александра Волкова против Украины.115
ECtHR, Oleksandr Volkov v. Ukraine (N 21722/11), 9.01.2013.

В решении по этому делу Суд продемонстрировал наиболее широкий подход к защите социальных прав и впервые в своей практике непосредственно принял решение о восстановлении незаконно уволенного работника.

Обстоятельства дела: с 2003 года заявитель являлся судьей Верховного суда Украины. В 2008 и 2009 годах два члена Высшего совета юстиции по результатам предварительных проверок возможных нарушений, допущенных Заявителем, установили, что он пересматривал решения, вынесенные его шурином, допуская грубые процессуальные нарушения. После этих проверок председатель ВСЮ подал два ходатайства в парламент о прекращении полномочий заявителя в качестве судьи в качестве дисциплинарной меры за допущенные нарушения. В 2010 году парламент проголосовал за прекращение полномочий заявителя в связи с «нарушением присяги». Заявитель утверждал, что во время электронного голосования большинство членов парламента отсутствовали, и присутствующие использовали карточки для голосования отсутствующих коллег. Таким образом, при принятии решения о его увольнении была нарушена норма ст. 6 Конвенции о праве на справедливое судебное разбирательство. ЕСПЧ рассмотрел правомерность каждой стадии принятия решения об увольнении заявителя и установил множество нарушений, в частности, участие в рассмотрении дела лиц, осуществлявших предварительную проверку нарушений (пар. 115), дальнейшее рассмотрение дела в парламенте противоречило требованиям Конвенции о праве лица на независимый и объективный суд. Суд особо отметил, что отсутствие установленного законодательством срока давности при применении дисциплинарной санкции в отношении судей представляет серьезную угрозу для принципа правовой определенности.

При рассмотрении нарушений государством-ответчиком прав заявителя на защиту частной жизни Суд указал, что это право охватывает право устанавливать и развивать отношения с другими людьми, включая отношения профессионального и делового характера. Нарушение ст. 8 в данном деле было обусловлено влиянием увольнения на отношения заявителя с широким кругом людей, материальными последствиями увольнения, повлиявшими на благосостояние его семьи, а также ущербом профессиональной репутации.

Особый интерес в данном деле вызывает обоснование судом меры восстановления нарушенных прав заявителя: Суд указал, что, несмотря на традиционное предоставление выбора конкретной меры восстановления прав государству-ответчику, в некоторых случаях она может быть определена непосредственно ЕСПЧ. Суд, приняв во внимание необходимость реформирования системы привлечения судей к ответственности, посчитал, что пересмотр дела заявителя национальным судом не может быть эффективным средством восстановления прав. Учитывая исключительность обстоятельств дела и необходимость прекратить нарушение прав заявителя, суд обязал государство-ответчика обеспечить восстановление заявителя в должности судьи Верховного Суда в кратчайшие сроки116
Решение по настоящем делу до сих пор не исполнено, см. http://zib.com.ua/ru/89381-ukraina_ne_vipolnyaet_reshenie_espch_v_dele_volkova.html

Полагаем данное решение в своем роде революционным, ведь, учитывая связанность ЕСПЧ своими предыдущими решениями, заявители теперь могут в исключительных обстоятельствах просить ЕСПЧ непосредственно о восстановлении в должности. Исключительным обстоятельством может быть, в том числе, признанная Европейским судом неэффективность национальной судебной защиты.

3.5.4. Законность отстранения от работы была рассмотрена Судом в деле D.M.T. and D.K.I. v. Bulgaria117
D.M.T. and D.K.I. v. Bulgaria (no. 29476/06) 24 July 2012.

Заявитель был отстранен от государственной службы более, чем на 6 лет в связи с продолжавшимся против него уголовным расследованием. Все это время действовал запрет на его трудоустройство, как на государственную службу, так и в частном секторе, за исключением преподавательской и исследовательской деятельности. Суд установил нарушение ст. 8 и ст. 6 Конвенции, решив, что запрет занимать любые должности и столь длительное отстранение от работы не были необходимыми и были несоразмерны преследуемой цели должного расследования уголовного дела против заявителя.

3.5.5. В заключение рассмотрим дело Tripon v. Romania118
ECtHR, Tripon v. Romania(27062/04) 7 February 2012.

В рамках которого был рассмотрен вопрос о законности увольнения заявителя в свете нарушения презумпции невиновности, предусмотренной п. 2 ст. 6 Конвенции. Несмотря на то, что заявление было признано судом неприемлемым, обстоятельства дела и логика суда представляют большой интерес. Заявитель был уволен с должности сотрудника таможни, поскольку пребывал в предварительном заключении более 60 дней, что согласно Трудовому кодексу Румынии, было законным основанием для увольнения. Суд обратил внимание, что положения Трудового кодекса отвечают необходимости обеспечить защиту интересов работодателя в связи с длительным отсутствием работника и никак не связано с признанием его виновным до вынесения соответствующего судебного решения. Несмотря на то, что в случае признания работника невиновным законодательство Румынии не предусматривает восстановления на работе, суд не обнаружил в данном деле нарушения прав заявителя, предусмотренных Конвенцией, поскольку в таком случае он имел бы возможность предъявления иска против государства.

В решении суда отмечается, что заявитель по этому делу был позднее признан виновным и приговорен к лишению свободы. Полагаем, что это обстоятельство повлияло на решение вопроса по существу. Увольнение человека, находящегося в предварительном заключении, и впоследствии признанного невиновным, на наш взгляд, нарушает право человека на уважение личной жизни, предусмотренное ст. 8 Конвенции. Указанная судом возможность требования компенсации за судебную ошибку не способна эффективно защитить и восстановить право такого лица.

Кратко подводя итоги обзора практики Европейского суда по рассмотрению дел о незаконных увольнениях, отметим, что основанием рассмотрения выступает, как правило, ст. 8 о праве на уважение частной жизни. Данное право толкуется Судом как право на защиту репутации, а также как право устанавливать и развивать отношения с людьми, в т. ч. в профессиональной сфере. Формулируя рекомендации к обжалованию незаконного увольнения в Европейском суде, отметим следующие соображения. Если при рассмотрении дела о незаконном увольнении национальным судом были допущены нарушения, которые свидетельствовали о несправедливости или чрезмерной длительности разбирательства, заявление может быть дополнено требованием о рассмотрении дела в том числе в свете ст. 12 о праве на справедливый суд, а также ст. 13. В случае если увольнение было вызвано осуществлением работником иных прав Конвенции (например, право на свободу мысли, религии, объединений) то заявление может быть дополнено требованием о признании нарушений соответствующих статей Конвенции. Кроме того, в случае, если незаконное увольнение стало результатом дискриминации заявителя при осуществлении им прав, предусмотренных в Конвенции, ссылка на ст. 8 дополняется указанием на нарушение ст. 14 о запрете дискриминации.